НЕБОГОСЛОВСКИЙ ТРУД

Жизнь – это непрекращающаяся истерика. У одних хорошо скрытая, а у других явная, ни чем не прикрытая. И степень выдержки человека оценивается именно способностью сдерживать внутреннюю истерику.

Некоторые скажут, что в жизни верующего нет места для истерики. А если есть, то такой христианин не зрел и возможно вообще не христианин. Но так ли это. Мы привыкли клеить ярлыки. Любимое занятие.

Еще одно, что я заметил: как бы ты не старался представить себя миру, все равно ты будешь только тем, кем захочет тебя видеть этот мир. Он примут за тебя решение о твоей роли и твоем характере. О твоих поступках и даже о мотивации этих поступков. Они так решили. Так было в школе. "Общество" решало, как к тебе относиться. И твои попытки изменить статус оказывались тщетными. Как бы ты не старался. Если тебя избирали быть тупоголовым, то ботаником ты стать по определению не мог ни как. И наоборот. Ты мог из кожи вон лезть, стараясь изменить себя и свое положение, но все чего ты мог добиться – это реплики типа: "А ты не так туп" или "А наш ботаник может огрызаться".

Церковь мало чем отличается. Те же понятия и законы. Лишь слегка прикрытые налетом религиозной чепухи. Истинная духовная жизнь находится внутри. За этими общественно-клановыми отношениями. Там, где ты плачешь и кричишь в небо. Просишь о милости и веришь в небесную реальность. Сегодня церковное общество пытается навязать всем свою систему координат. Сегодня мало ценится то сокровенное, что и составляет истинную духовность.

Как мы измельчали. Духовность попутали с манифестацией. Бурно обсуждаем форму одежды и поведения, стили музыки. Не думая, что основное не там, а в глубине. Там, где твой внутренний человек взывает к Богу. Там где сердце плачет. И плачет в основном от несбывшихся надежд. Тщетной веры. Да незрелость. Но кто созрел, тот в небе.

Мы говорим, рассуждаем о наносном поверхностном, временном. Потому, что это привычней. Это то, что мы всегда делали. Глубина пугает. Даже поиск Бога превратили в систему и перевели в земное измерение. Когда и как молиться, сколько и где. А зачем все это?

Зачем? Бог ведь рядом всегда. Совсем рядом. Для чуда нужен только один шаг. Правда, сделать его невероятно трудно. Этот шаг, думаю, длинной во всю жизнь. Сдаться Богу. Сдаться. Не сделать вид. Не сымитировать. Не попытаться. А сдаться на милость. Сказать: "Возьми меня и делай Твое… Все что хочешь". Сделавших этот шаг единицы в масштабах планеты. Почему? Потому, что – это невероятно трудно. Ты стремишься к этому. И когда уже готов сказать, что все – сделал. В этот самый момент. Не раньше. В этот. Сразу же понимаешь, что нет. Не сделал. А тот гигантский шаг, даже где-то прыжок веры. Это всего лишь только шаг к заветной цели. И нужно двигаться дальше.

Нужно изменить систему координат. С земной церковной, на небесную, Божью. Поднять глаза. В небо посмотреть. Понять, наконец. Не мы владыки. Не мы пастыри. Не мы учители. Не мы решаем и вершим. Не мы направляем и ведем. Не наши слова касаются, и не наш пример дает вдохновение. То самое настоящее вдохновение, которое укрепляет веру. Мы лишь переживаем. Мы лишь летим по этому ветру. Мы ничто. Если ты когда-нибудь соприкасался. Реально соприкасался с Богом. Ты понимаешь меня. Мы лишь пыль. И то величие Бога, то могущество и та власть Бога, которую мы себе представляем ничто по сравнению с реальностью. Просто ничто.

Так же и мы. Пока не встретились по-настоящему. Думаем о себе. Думаем много. Отводим себе роли. Вершим судьбы. Как сказал мне один пастор, недовольный своими музыкантами: "Мы должны сделать из них, прежде всего христиан, а потом музыкантов". Тогда эта фраза меня потрясла. Я подумал, что это истинная духовность. Сегодня понимаю, что мы ни чего не можем, да и не должны. Только Бог "делает" людей. Только он может. Мы ничто. Мы всего лишь смотрим.

Наши должности – это отражение сути служения. Епископ – надзирающий. Пастор – ведущий. Старейшина – это особый разговор. Старейшина – это не просто тот, кто дольше всех выжил в церкви. Это тот, кто мудр и понимает, что изменить мир может только Бог. Все эти должности говорят не о том, что мы что-то меняем или наше служение что-то определяет. Бог не нуждается в служении рук человеческих. Все это о том, что мы просто должны подать пищу и убрать грязь.

Недавно смотрел молодежную сценку на тему церкви. Там были овцы и бараны. И там был добрый пастырь. Не имелось в виду Иисус. Он был невероятно добр и понимающ. Он находил подход к овцам. Он был образцом пастора. Но сидящий рядом сосед, во время очередного примера доброты пастора, сказал мне: "А добрый пастырь то в овечьей телогреечке". Так то.

Не может из нас вырасти достаточно хороший служитель. Может вырасти только хороший христианин. А служителей судит не стадо, а Пастырь. И результаты его служения оценивает тоже Он. И даже жизнь дает тому или иному человеку Он. Не наша проповедь. Не наши старания или усердие, а Он. Мы ничто. Он все. И возвышает нас только для того, что бы прославит в нас Сына. Не нас.

Вот так и живем. Думаем, что что-то делаем. А на поверку оказывается, что все это пустота. Или, что еще хуже, – легче пустоты. И тут начинается настоящая истерика. Отсюда и растут ноги всего негативного. Понимание ничтожности своей роли, – это генеральное испытание твоей веры. Это и есть испытание медными трубами. Мне так кажется.

Многие достигают вершин. Многие удерживаются там. Многие также признают публично свою ничтожность в сравнении с Богом, но только с Богом. Остальные ниже. Победить в себе это – победить навсегда. Не всем под силу.

А когда понял, что от тебя ни чего не зависит, то стало так тяжело, что сразу же понял, что ты плотский. Почему ты думаешь, Павел пишет: когда хочу делать доброе получается плохое? Не от того ли, что и то и другое с нашей человеческой точки зрения. Как сегодня мы оцениваем труд Павла. Думаю, что большинство хорошо. А как он сам оценивал, не играет роли. В другом месте он пишет: не сужу себя сам. Судия же мне Господь.

По-моему, Павел единственный кто был настолько близко к цели, что мог говорить, что веру сохранил, течение совершил. Он понимал, что он ничто.

Мы строим системы. Прилагаем усилия. Строим взаимоотношения. Решаем проблемы. При этом теряем и теряем. Теряем драгоценное – веру. Почему? Просто потому, что не делает того, что ожидает от нас Господь. Не живем по Его плану. Не ищем прежде Его воли. Мы уже построили достаточно, чтобы ценить построенное, а не Творца, по воле Которого строили. Строение на наш взгляд выглядит хорошо. И мы в этом процессе. Нам нравится. Не играет роли цена. Мы же не требуем от других того, что не делаем сами. Мы платим цену… Только кому это нужно?

Богу нужны гигантские церкви? Нет. Бог заинтересован в ОДНОЙ. Богу нужны великие люди? Нет. Он заинтересован в Одном. Бог заинтересован в чистоте и святости? Да. Но святость наша полностью зависит от Него. Поскольку даже критерием святости является Он Сам, а не правила и установления.

Как не крути, все упирается в то, что мы находимся в состоянии истерики. Внутренней скрытой. Понимание бессилия приводит нас в это состояние. Основано все это на нашей человеческой гордости. Понимаем, что все усилия тщетны. Не впечатлим Бога великими подвигами в Его честь, но все равно продолжаем. Знаем (может лишь глубоко в сердце), что все, что мы делаем – это не приблизит нас к Нему, но продолжаем. Вот и получается, что пытаемся что-то Ему доказать.

А надо ли? Нет не надо. Необходимо выйти из общей системы координат, в которой, как ни крути, человек критерий всего. Наше я царствует, прикрываясь Писанием как щитом. И войти необходимо в Его систему. Под Его покров. Сдаться. Признать поражение. Прекратить извечное противостояние. Сказать: Ты победил!

Мы все Иаковы. Мы все боремся с Богом. Как думаешь? Почему Бог до утра боролся с Иаковом? Он был так силен? Иаков. Нет. Бог позволял ему побороться. Не больше. Но утром начался период хромоты.

Так и мы все пытаемся доказать Богу, что мы что-то можем. А нужно только одного, – пребывать. Остаться верным. Найти. Понять. Принять. Поверить. Отдаться. Сдаться.

Давайте перестанем пытаться выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Давайте перестанем пытаться меняться в лучшую на наш взгляд сторону. Ведь только Бог знает, куда меняться нам. И только Он может произвести эти изменения. Мы сами не в состоянии. В Своей работе Он ограничен нашей волей, поскольку дал нам ее свободной. Без нашего деятельного участия Он не может производить то, что должен. Потому и ждет. Ждет уже столько времени. Ждет нашей капитуляции.

Давайте поверим Ему и отдадимся в Его руки. Перестанем бороться за свое. Перестанем жаждать самоутверждения и утвердимся в Нем. Это важно.

Тогда истерика прекратится. Тогда мы успокоимся и поймем, что все наше – это только пар. Наступило Его время. Господи! Пусть придет Твое время в моей жизни! Пусть прекратится истерика. Пусть наступит покой.

Только в Боге успокаивается душа моя. Только так и не как иначе. Тогда мы перестанем судить и уничтожать. Только тогда мы станем по-настоящему едины и только тогда мы станем счастливы. Произойдет это потому, что войдем в призвание. Потому, что призваны пребывать в Нем.