Утро было без молитвы. А зря. Так всегда. Не помолились, потому, что нужно было рано выезжать. Хотя помолись конечно, но как то набегу, на скорую руку. Дежурно. С этого все и началось.
Машина была непальской во всем, от водителя маленького и потерянного с наглецой в глазах, до сидений и расстояния между ними, настолько маленького, что нам сидеть там было сложно.
Выехали в шесть утра. Быстро добрались до Колонки-чек и, что удивительно, совсем не ждали Ишвора. Он приехал через три минуты после нас. Правда, что совсем не удивило, с ним было еще пять человек. Кроме Его самого и его супруги, а так же Йохана, которые были оговорены заранее, пришли еще один брат и две сестры. Из-за этого ехали тесно. Правда не долго.
Перевалив через хребет и спустившись в ни в ущелье, машина стала. Полетела водяная помпа. Водитель с наглецой в глазах, просто стал и молча сидел пару тройку минут. После того как я спроси о том, что случилось, непальцы стали его спрашивать. Он сказал, что машина поломалась и нужно ее чинить. Мы сказали, что бы чинил. Он открыл двигатель и продолжал сидеть в той же самой позе.
Мы пошли попить чай. Ребята играли в английские шары, потом в национальную непальскую «попинай вязанный мяч». Так прошло около четырех часов. Наш водитель что то покрутил отверткой и мы поехали дальше. На стиле езды четыре часа работы не отразились, как и на звуке двигателя, который скрипел, трещал и повизгивал одновременно. Это пугало Энн, но через некоторое время она успокоилась, потому, что машина не ехала больше 30 километров в час, что в на горной дороге не является таким уж страшным недостатком.
Пейзажи конечно же здесь потрясающие. Правда погода подкачала и низкие облака, опоясывая горы, время от времени налетали на нас, погружая машину в белесую мглу. Через нее не было видно не только гор, но и собственно дороги.
По дороге несколько раз останавливались по фотографироваться. Из-за дождя и тумана на дороге пришлось стоять еще два раза на местах аварий. В одном месте джип врезался в зад автобусу, а в другом несколько машин столкнулись, причем одна была полностью разрушена, а из под остатков водительской двери торчала нога. Хорошо, что Энн этого не заметила.
В горку приехали в такой мгле, так что красоты оценить не смогли. Постояли немного на балконе отеля, посмотрели на облака сверху и пошли ужинать. Правда сначала хотели пойти в какой-то дом, хозяева которого ехали сюда с нами, но из-за того, что Ишвор сказал о пяти минутах пешком, решили сначала поужинать. Оказалось, что пятнадцать на машине и в крутую горку. Посмеялись непальскому ощущению времени.
Ужинали в другом отеле. По какой не выясненной причине местные повели нас туда. Это был тот самый отель куда от нас в прошлый наш приезд в Горкху сбежал Саша «крутой», убоявшись отсутствия комфорта. Кормили там не так хорошо как хотелось, да и не так дешево. Но куда привели, там и ели. Это наверное самый дорогой и крутой ресторан в этом городе. Мы поели неплохо на 23 доллара четырнадцать человек.
После ужина сразу же поехали в гости. Ехали долго. Было темно и постоянно мелькал обрыв в который можно было улететь. Масса лежачих полицейских. Два из них представляли собой выпуклость достаточно глубокую и крутую для того, чтобы потерять не только колеса…
Дом оказался не просто бедным. Это была трущеба. Две комнатки два на три, до предела забитые разномастной мебелью. Мы уселись на кровать к столу. Между ними даже не было пространства, чтобы пройти. Пришлось лезть через кровать.
Мы помолились, потом спели, немного Слова и принесли чай. В этой семье мы познакомились с мальчиком лет восьми, по имени Ашиш, которое, оказывается переводится на русский как «благословение». Мы поиграли с ним в игру «а ну ударь по руке» и я проиграл. Очень уж проворный и ловкий парнишка. Несмотря на земляной пол и грязь кругом, мальчик был чистым. Руки как к другим детям не липли.
Потом пошли в другой дом, где, как нам сказал Ишвор есть больная верующая женщина. Вторая трущеба мало чем отличалась от первой. Кроме того, что вторая комната была проходной, причем дверь вела не на улицу, а к соседям. Первая же представляла собой небольшой мини-маркет.
Больная лежала на кровати как раз во второй комнате. Она поднялась, позвала своих домочадцев, которые стали на колени перед кроватью и склонили головы. Женщина сделала то же самое, только на самой кровати. Мы начали молиться. Через минуту она стала молиться на языках.
Поначалу я не заметил ничего странного, но уже через пару минут почувствовал нечто странно исходящее от нее. Она поднялась, подняла руки вверх и стала причитать. Я возложил на нее руки и стал молиться, запрещая сатане. Ее начало еле заметно трясти. Только те, кто возложил на нее руки мог это почувствовать. Но это было не возбуждение, а нечто иное. В комнате было темно, потому, что ее освещала только одна маленькая свеча. Но даже в этом тусклом свете я увидел ее взгляд, направленный на меня. Она смотрела на меня не повернув голову, ведь я стоял справа от нее. Она повернула глаза. Это было сделано настолько не естественно, а взгляд был настолько страшным, что я невольно поежился.
Я начал молиться за освобождение. Ее начало трясти сильнее. Настолько сильнее, что это заметили все. Потом она начала бить себя в грудь и кричать, чтобы сатана вышел из нее. Я хотел уже ее остановить, но она остановилась сама. Англичане все еще продолжали молиться и благословлять ее. Я посмотрел на них и понял, что они не понимаю того, что происходит.
Я попытался продолжить, но она резко распрямилась и начала разговаривать с Ишвором. Молитва прервалась… В этот момент дали свет и я увидел эту женщину. Ее голова была вмята, а сама вмятина была украшена уродливым шрамом.
Когда мы шли к машине, я спросил у Виталика с Витей, понимают ли они, что женщина была одержима? Виталик ответил, что ему показалось, что он один это видит. А Витя коротко, как отрезал: на всю голову…
Если бы не усталость и нежелание спорить и огорчать англичан, то я бы поборолся. Думаю, что у нас еще будет такая возможность. А устали мы настолько, что я не помню как мы приехали в отель.
0 Комментарии